Сады как объект истории искусства

Сами понятия "сад", "парк" несут ореол магической романтичности, созерцательной поэтичности, душевного отдохновения. Но это уже больше соответствует ретро-ощущениям. Современные сады, отражающие нынешнюю культуру с совершенно иными, нежели прежде, параметрами, имеют другие характеризующие факторы. Как сказал один из докладчиков, В.Г. Левашов, выступивший на тему "Сад — трансмутация природы и культуры".

И все-таки сад, как художественное произведение, не только "трансмутация", но и духовный результат творческой деятельности дизайнера, архитектора, непосредственно контактирующего с Природой, и поговорить на эту тему всегда приятно и полезно. Казалось бы, сады не обделены вниманием в истории искусства, и это подтверждала представительная группа докладчиков — около 30 человек из разных научных учреждений.

Конечно, большинство из выступавших не занимаются специально садами, но именно это обусловило очень широкий диапазон рассмотрения заявленной проблематики — от классических садовых тем ("Ренессансный сад Италии и его созерцатель" /С.И. Козлова, Гос. ин-т искусствознания/, "Английский сад первой половины XVIII в." /Д.О. Швидковский, МАРХИ/, "Европейские парки эпохи Просвещения и их русские интерпретации" /Б.М. Соколов, РГГУ/ и др.) до весьма оригинальных и необычных — "Тема сада в мировом кинематографе" /В.Г. Левашов/ или "Рай на столе", "Тема сада в настольных украшениях XVI-XVIII вв." /Н.В. Сиповская, Гос. ин-т искусствознания/. Такая разноплановость объясняется в первую очередь хорошей подготовительной работой организаторов конференции. В действительности же сады во многом остаются заметным пробелом в искусствознании и культурологии России. Данная конференция показала и огромный интерес к теме, и потенциальные возможности продолжения работы в этой области.

Основная группа сообщений имела историко-художественную направленность, но отдельные авторы затрагивали и теорию, например И.Г. Степаненко /Музей-заповедник "Царское Село"/, выступившая с темой "Некоторые аспекты влияния эзотерических учений на европейские сады".

Инициатор и один из организаторов конференции доцент Российского государственного гуманитарного университета Б.М. Соколов, открывая конференцию, в общих чертах представил проблематику истории садового искусства. В частности, отметив недостаточное внимание к роли "программы" садов, он привел любопытный пример, подтверждающий, что в тех случаях, где этот фактор присутствует, важны все детали и нюансы. Оказывается, сюжет о богине Латоне /греч. Лето/, излюбленный в прошлом для садовых скульптур, в парковом ансамбле Версаля обрел даже политический подтекст. Как известно, "садовая символика Версаля была посвящена прославлению бога солнца Аполлона, ибо это был и символ самого Короля-Солнца Людовика ХIV /Д.С. Лихачев "Поэзия садов". Л-д. 1982/. В этой обширной декоративно-аллегорической системе "почетное место" принадлежит фигурам матери Аполлона — Латоне и его сестры — Диане /греч. Артемида/. Миф повествует о том, что красавица Латона пленила громовержца Юпитера /греч. Зевс/ и родила от него двух близнецов — Аполлона и Диану. Преследуемая ревнивой супругой Юпитера Юноной /греч. Гера/, Латона с детьми на руках как-то подошла к озеру, из которого хотела напиться. Местные жители начали ее прогонять, боясь мести Юноны. Тогда несчастная вспомнила, что она тоже богиня, и в гневе превратила угрожавших ей людей в лягушек. В версальской версии лягушки вокруг Латоны в фонтанной композиции символизировали Фронду — мощное оппозиционное движение, выступавшее против абсолютистской монархии и доставившее в середине ХVII в. много неприятностей Анне Австрийской и ее сыну, будущему Людовику XIV.

Программность была свойственна и гораздо более ранним садам. Так, вилла римского императора Андриана давала возможность "путешествовать" по греческим, египетским и другим достопримечательностям того времени. Современные ландшафтные архитекторы и дизайнеры тоже работают в этом направлении: сюда можно отнести упомянутые на конференции проект для г. Сочи "Руины рая" и загородный комплекс "Город Ренессанса" на Николиной горе под Москвой.

По мнению Б.М. Соколова, еще одна теоретическая проблема — путаница со стилями и типами садов, что требует специального рассмотрения и научной классификации. Этот вопрос частично был затронут в докладе И.И. Свириды "Естественный парк: реальность, стереотип, миф" /Ин-т славяноведения РАН/. Употребляемые обычно как синонимы определения "естественный", "натуральный", "пейзажный" привычно связываются с английским типом сада, но, по мнению докладчика, имеют разграничения. Романтическому садовому стилю больше соответствует характеристика натурального, естественного, хотя в таких садах были популярны искусственно созданные "руины", а за английским садом, который немцы остроумно назвали "принужденной непринужденностью естественного ландшафта", остается термин "пейзажный".

Каждая эпоха формировала свое садовое устройство, в котором порой весьма замысловато переплетались пространственно-топографические и материальные, национальные и эстетические особенности. Но в любом случае, будь то богатая аристократическая резиденция или самая скромная сельская усадьба, парк и сад предназначались в первую очередь для удовольствия и отдохновения, для встречи с природой и искусством.

В сообщении О.Н. Купцовой "Театрализация паркового пространства и русская литература ХVIII — начала XIX вв." предстал увлекательный "мир диковин, чудес и фантастических в своей реальности "обманок". Гости, празднества, прогулки, фейерверки, театральные представления — для этих развлекательных программ на фоне парковых декораций писались специальные сценарии и даже пьесы, устраивались многочисленные хитроумные затеи. Парку отводилась важная роль — гостей "угощали" пространством и красивыми видами, диковинными растениями, забавами. То, что культивировалось одной эпохой, нередко категорично отрицалось последующей. Поэт Ф. Глинка испытал уже совсем другие ощущения, встретившись в Павловске с перспективными "обманками" Гонзаго. В книге Д.С. Лихачева приведен этот любопытный эпизод, описанный самим поэтом: "Я прошел за Розовый павильон и увидел прекрасную деревню с церковью, господским домом и сельским трактиром. Я видел высокие крестьянские избы... между ними плетни и заборы, за которыми зеленеют гряды и садики...

Только людей что-то не видно было, может быть, думал я, они на работе... Но вдруг в глазах моих начало делаться какое-то странное изменение; казалось, что какая-нибудь невидимая завеса спускалась на все предметы и поглощала их от взора. Чем ближе я подходил, тем больше исчезало очарование... Еще несколько шагов — и я увидел натянутый холст, на котором Гонзаго нарисовал деревню. Десять раз подходил я к самой декорации и не находил ничего, десять раз отступал несколько сажен назад и видел опять все!.. Наконец я рассорился со своими глазами, голова моя закружилась, и я спешил уйти из сей области очарований и волшебств! — Мой друг! Не так ли манят нас мечты и призраки на жизненном пути!.." Как отметил Д.С. Лихачев, "зрительные обманы во времена барокко и рококо были шутками, в романтизме же они символизировали собой печальную иллюзорность, свойственную меланхолическому миру в целом".

Сады, являясь пространственным видом искусства, позволяющим человеку входить внутрь, обладают также и фактором хроноса. Даже без искусственных приемов в любом саду, парке постоянны изменения, происходящие в природе в течение суток, сезонов, что отвечает разным чувствам и настроениям человека.

Зарождение сентиментализма в литературе и искусстве по-своему отразилось в парковом устройстве: сад как место встречи природы и человека стал восприниматься идеальным средством для воспитания чувствительного переживания мира. Конечно, вспоминаются парковке аллеи, многократно запечатленные писателями, поэтами, художниками. Эта тема была представлена в докладе Е.Е. Дмитриевой "Архитектура и поэзия садовых аллей в ХVIII-ХIX вв.". Знаменитые "темные аллеи", прославленные И.А. Буниным, — самый типичный мотив для дворянских усадеб России с 20-х гг. XIX в. Этот специальный прием создания дорог и дорожек, затененных кронами деревьев, использовал вязы и некоторые другие породы, но идеальным материалом, оцененным еще в ХVIII в. (а в Европе еще раньше), считалась липа, обладающая многими достоинствами, включая "музыку", рождаемую жужжанием пчел: "Кругом шиповник алый цвел, стояли темных лип аллеи..." /И.А. Бунин "Темные аллеи"/.

Российским садам было посвящено еще несколько интересных докладов, представивших некоторые страницы отечественной истории садового дела. По хронологии — от рубежа ХII-ХVII вв. (А.А. Аронова "Сады Петра Великого: личная страсть и государственная целесообразность", РГГУ) до начала XX в. (Е.Е. Кириченко "Фабричные села и города-сады в России конца XIX — начала XX в.", НИИ истории и теории изобразительных искусств).

Четыре сообщения открыли окно в проблематику восточных садов. Как ни разнятся культуры Запада и Востока, но природа везде и всегда понималась как воплощение высшего начала, а устройство сада — выражение основ мироздания. Этот аспект рассмотрела И.И. Шептунова в четко изложенном материале "Закладка садов султаном Бабуром как аналог космогонического акта" /Гос. ин-т искусствознания/. Знаменитые уже в течение многих веков сады южнокитайского города Сучжоу представила Е.В. Голосова /Главный Ботанический сад РАН/. Яркое выступление В.Г. Белозерой /РГГУ/ "Сады Кореи и взаимодействие дальневосточных культур" дало возможность в какой-то степени получить представление о совершенно неизвестных нам корейских садах и проследить, как сходство и различие в устройстве садов взаимодействуют и видоизменяются в ареале конкретной культуры. Автор считает, что "значимость корейских садов ничуть не меньше японских. Корейские сады более открыты миру, их выделяет минимальное вторжение человека в обустройство природной среды". Выступление мэтра российской искусствоведческой японистики Н.Н. Николаевой (автор книги "Японские сады") "Традиция японского сада: метаморфозы, идеи и формы" представляло концепцию историко-культурологического осмысления феномена японских садов, еще раз убедив, что область эта многогранная, интереснейшая и далеко не исчерпанная.

Особую группу составили доклады, в основе которых лежали произведения изобразительного искусства: Н.Ю. Маркова /ГМИИ им. А.С. Пушкина/ "Сад в нидерландской гравюре ХVI в.", О.Б. Малинковская /ГМИИ им. А.С. Пушкина/ "Картина К.Е. Берне "Вид парка виллы Памфили" из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина", А.Ю. Чудецкая "Современное искусство и природа: Gardenarchive декоративно-прикладного искусства", упоминавшийся выше доклад Н.В. Сиповской "Рай на столе", Т.А. Мозжухина /Музей керамики и "Усадьба Кусково ХVIII в."/ "Образы сада в европейском фарфоре ХVIII-ХIХ вв.". Без малейшего преувеличения следует отметить, что все эти доклады были чрезвычайно интересны и открыли много нового, неожиданного, удивительного, добавив оригинальные нюансы в садовую тематику. Представить даже коротко каждый из них невозможно в этом обзоре, но, когда будет издан сборник докладов конференции, можно будет убедиться в этом самостоятельно (к сожалению, скорее всего он выйдет без иллюстраций).

И совсем "сами по себе" были сообщения В.Г. Левашова "Тема сада в мировом кинематографе" и Г.А. Никича /московский форум художественных инициатив/ "Огород и пейзаж: современный опыт организации садового пространства". В.Г. Левашов проследил воплощение образов сада в этом виде искусства, начиная с периода немого кинематографа вплоть до современности, сопроводив изложение изящно построенной концепцией о метаморфозах понятия сада как формы философско-символического осмысления бытия и отрывками из фильмов. Г.А. Никич представил независимый, самобытный проект самовыражения владельца усадебного участка, который, не являясь профессионалом в области ландшафтного дизайна, пытается реализовать свои представления об эстетике и культуре взаимоотношений с природой в оригинальном огородном варианте.

Конференция наглядно показала, что искусство садов — огромная область мировой культуры с многочисленными ответвлениями, далеко не полностью исследованная и рассмотренная, имеющая интересное продолжение в современном мире. Последнее дает тему для отдельной конференции.

Отдел графики ГМИИ подготовил к Чтениям тематическую выставку из своих фондов — "Искусство садов". Небольшая по составу (всего один зал), она отличалась особым "ароматом" садовой истории. На рисунках и гравюрах русских и западноевропейских художников ХVIII-XIХ вв. представали пышные дворцовые резиденции и камерные уютные уголки, прославленные сады и парки и неизвестные поэтичные образцы ландшафтного дела.

Авторы выставочного проекта — заведующая отделом графики ГМИИ Н.Ю. Маркова и Б.М. Соколов — вместе с художниками придали экспозиции образ, отдаленно напоминающий садовый павильон или беседку. Увы, возможности издать буклет не было, хотя многие посетители хотели бы его приобрести, тем более что экспонаты имели интересное информационное сопровождение в виде пояснительных текстов, отрывков из литературных произведений, воспоминаний и т.п., благодаря которым оживали строгие графические образы. В свою очередь, с текстов слетела "пыль времени", и они обрели эмоциональную живость. Так, стихотворение князя Ивана Михайловича Долгорукого "Прогулка в Кусково (1849 г.)", попадись оно на глаза в какой-нибудь антологии, вряд ли произвело большое впечатление, а рядом со старой гравюрой, на которой был запечатлен вид давно минувшего Кускова, захватило искренностью чувства:

Дворец роскошного вельможи Москвы любимый вертоград,

Где жизни день бывал дороже

Среди бесчисленных отрад,

Чем год в иной стране прекрасной!

Тебе ли знать удел несчастный!

Но время, лютый враг всего,

Щадить не любит ничего.

Земли лоскутик драгоценный —Куского! милый утолок,

Эдема сколок сокращенный,

В котором самый тяжкий рок

В воскресный день позабывался

И всякой чем-нибудь пленялся!..

Гравюры с изображениями Версальского парка сопровождал текст инструкции самого Людовика ХIV "Способы показывать версальские сады". Эту инструкцию перевела на русский язык специально для выставки студентка РГГУ А.Ю. Полякова. Начинается она следующим образом: "Из замка через вестибюль, выходящий в Мраморный двор, пройти на террасу, остановиться на верхней ступени для осмотра расположения входных партеров и фонтанов с беседками..." И далее по тексту — весь маршрут прогулки.

Князь Н.Б. Юсупов, владелец Архангельского, куда на третий день выехала конференция, не составлял путеводителя по своей некогда тоже знаменитой роскошной усадьбе, но благодарную память о нем хранят нынешние хозяева — сотрудники музея, отмечали дни рождения и Юсупова, и основателя Архангельского князя Голицына конференциями, концертами и скромными музейными торжествами. Усадьба переживает период медленного возрождения: ведутся реставрационные работы во дворце, восстанавливается, где необходимо, парк. Этому был посвящен доклад Л.Н. Кирюшиной /Музей-заповедник Архангельское/ "Новые данные о планировке парка в Архангельском".

Хочется думать, что и в наше время искусство садов не останется сферой только для научных конференций и ограниченного, "штучного" воплощения на практике, а предложения массового садового дизайна не остановятся на уровне чисто декоративных и обычно незамысловатых решений. Главное в том, чтобы люди пришли к осознанному пониманию: мы — всего лишь часть природы и не сможем благополучно существовать без подлинной гармонии с ней. И потому при всем новаторстве и авангардизме современной культуры и садового искусства не теряют актуальности слова из поэмы Жака Делиля "Сады": "Наблюдайте Природу, изучайте ее и подражайте ей".