Ансамбли царских резиденций: Павловск, Гатчина
Незаслуженно редко обращаемся мы к садовым традициям России. Между тем богатство отечественного садово-паркового наследия настолько велико, что не обращаться к нему было бы даже непростительным сужением глобального опыта художественного преобразования природы. И несмотря на то что многое разрушено и безвозвратно утеряно, о былой славе русских садов свидетельствуют не только описания и проекты, гравюры и фотографии, но и сохранившиеся до нашего времени большие и маленькие сады и парки мирового значения. С того времени, когда в России начали разбивать не только огороды и плодовые сады (которые, впрочем, тоже могли быть невероятно красивыми), слава русских садов стала распространяться по миру. Отдельные «петровские» деревья еще стоят в Питере, Москве и других городах. Пока в них теплится жизнь, изустной и письменной истории есть свидетели. Деревьев, видевших Екатерину Великую, уцелело гораздо больше.
Золотой век русской усадьбы вызвал невероятный всплеск развития архитектуры и искусств, и среди них — строительство парков. В старых царских и помещичьих садах отдельные деревья, посаженные в конце XVIII века, сохраняют живую, почти мистическую связь с тем временем.
Ожерелье великолепных царских резиденций в пригородах Петербурга, построенных за те три века, пока великий город был столицей Российской Империи, — сокровищница непревзойденных вершин русского садового искусства. И для их описания подходят только высокопарные выражения.
Парк вокруг Белого озера — совершенное сочетание воды и живописной растительности по берегам с редкими архитектурными включениями. Гармония водной глади и умело подчеркнутой красоты групп деревьев — превалирующая тема в Гатчинском парке.
Эта осенняя феерия — не что иное, как четко отрежи ссированный спектакль, где каждому дереву отведена собственная роль. При посадке клены были подобраны по осенней окраске листьев. Едва ли сейчас это придет кому-нибудь в голову в наших питомниках.
Большинство из парков возникли на голых местах. Каждый из венценосцев выбирал себе место по душе и устраивал все в соответствии со своими пристрастиями и вкусами, в которых отражались общеевропейские течения и веяния в садовой и архитектурной моде: большие стили сменяли друг друга. К счастью для нас, ни один из ансамблей не бывал переделан радикально после прихода очередного богоизбранника. Каждый следующий член династии, когда из уважения к памяти предыдущего, а когда и в пику родителю, часто строил на новом месте.
Создатели рукотворных ландшафтов могли действовать руководствуясь девственной красотой того или иного места, каждый раз подчеркивая преимущества природного ландшафта, благо территории вокруг Петербурга не были плотно заселены в то время. Иногда же место трансформировалось до неузнаваемости, а бюджеты позволяли вести работы с колоссальным размахом и приглашать лучших и самых дорогих, самых известных архитекторов и паркоустроителей. Иногда одно и то же место несколько раз переделывалось заново в течение короткого времени, а порой однажды созданный ансамбль оставался в первозданном виде навсегда. Первый случай очень ярко выражен в Павловске, где ландшафтные преобразования приняли не только невиданный дотоле гигантский масштаб, но и в разных частях парка не останавливались почти до начала XX века. Второй случай характерен для Гатчины, где все было сделано практически сразу и по единому плану.
Оба выбранных нами ансамбля — шедевры пейзажного паркового стиля, возникшие приблизительно в одно время.
Павловск
План Павловского парка
I-Большая звезда; II-Центральный район; III-Долина р. Славянки; IV-Старая Сильвия; V-Новая Сильвия; VI-Долина прудов; VII-Белая береза; VIII-Парадное поле.
1. Круглый зал;
2. Стадион;
3. Курзал (не сохранился);
4. Колоннада Аполлона;
5. Холодная баня;
6. Детская площадка;
7. Горбатый мостик;
8. Черный мост;
9. Большой дворец;
10. Павильон Трех граций;
11. Большие круги;
12. Вольер;
13. Павильон Росси;
14. Молочня;
15. Братская могила;
16. Храм дружбы;
17. Большой каскад;
18. «Памятник родителям»;
19. Старая Сильвия;
20. Каменный амфитеатр;
21. Руинный каскад;
22. Зеленый амфитеатр;
23. Пиль-башня;
24. Аполлон Музагет;
25. Мавзолей Павла;
26. Колонна «Конец света»;
27. Краснодолинный мост;
28. Центральная площадка Белой березы;
29. Розовый павильон (не сохранился);
30. Олений мост.
Его начали строить на месте бывших царских охотничьих угодий по берегам маленькой речки Славянки в то время, когда уже полвека сиял величественными фонтанами Петергоф, уже давно стали привычными увеселения на Катальной горке в Ораниенбауме и пышные празднества Царского Села. Мало кто из великих архитекторов, художников, скульпторов, творивших в России в конце XVIII и первой четверти XIX века, не «отметился» в Павловске, но большинство из них, конечно, были причастны к строительству дворца. Убранство дворцовых интерьеров и каждый предмет в них: коллекции скульптуры, фарфора, бронзы, ковры и гобелены, светильники и мебель — все эти уникальные произведения искусства делают Павловский дворец памятником, равных которому в мире немного. Нас же в первую очередь интересуют сады Павловска, произведение по значению не меньшее, чем дворец. Масштабы и достоинства Павловского имения (его площадь более 600 гектаров) выводят его в ряды одного из самых заметных и выдающихся пейзажных парков мира. Проникновенная лиричность хрупкой северной природы настолько деликатно дополнена здесь рукой мастера, что это вмешательство не бросается в глаза.
Павловскому парку повезло по двум причинам. Первая — хозяева Павловского никогда не были стеснены в средствах. Вторая — приглашавшиеся новые архитекторы не стремились стереть то, что сделали их предшественники, а всегда удачно дополняли блеск прежних достижений, оттеняя его своими новыми идеями. Парк, таким образом, неоднократно расширялся и перестраивался, но все лучшее почти всегда оставалось в неприкосновенности, а новое почтительно возникало рядом. Превращаясь из великокняжеской резиденции в царскую, Павловск не мог не приобрести нового величия. Иной масштаб — государственный — задавал теперь тон всем преобразованиям.
Трудно сказать, что было сложнее: построить все это двести лет назад или восстановить после полной разрухи, оставленной отступившими немцами. Все движимое — предметы искусства и библиотека — было заблаговременно вывезено или закопано в парке. От дворца же остались одни руины, и, в сущности, он, как и другие дворцы в царских имениях, был практически построен в послевоенные годы заново.
В парке за военные годы было вырублено семьдесят тысяч деревьев. В разной степени пострадали или были разрушены все парковые павильоны.
Гатчина
План парков Гатчины
Ей тоже принадлежит особое место в истории русского садового искусства. В 1765 году Гатчина, небольшое имение под Петербургом, была подарена Екатериной II своему фавориту, графу Г.Орлову. Для него А.Ринальди построил дворец-замок, облицованный желтым известняком, — необычный и непохожий на другие русские загородные дворцы первой величины. Вокруг (за двадцать лет) разбили обширный — первый в России — пейзажный парк и создали искусственную озерную систему, запрудив реку Гатчинку. Орлов не без некоторого хвастовства писал Ж-Ж.Руссо: «Мне вздумалось сказать Вам, что в шестидесяти верстах от Петербурга ... у меня есть поместье, где воздух здоров, вода удивительна, пригорки, окружающие озера образуют уголки, приятные для прогулок и возбуждающие к мечтательности...».
С 1783 года Гатчина становится резиденцией наследника престола. Павел приказывает начать работы во дворце и кое-что переделать в парке. Целое (более 700 гектаров, из которых 140 — площадь Белого озера) было разделено на разнохарактерные части, каждая из которых затем стала развиваться по своему «сценарию». Тем самым была избегнута опасность смешения стилей и наслоений, часто разрушительных для того, что уже достигнуто.
Архитектурные сооружения Гатчинского парка — искусные вариации классической темы, восходящей к античности, исключительно богато представленной в пригородных ансамблях Северной столицы. В облике каждого запечатлены неповторимые черты. Феерический Петергоф, изящный Ораниенбаум, величественный екатерининский Пушкин, сентиментально-лирический Павловск — все они узнаваемы и имеют неповторимый характер. Без Гатчины эта «парковая» корона великого города не была бы полной. Но из всех парковых ансамблей Гатчинский, пожалуй, самый органичный. В отличие от Павловского, он создавался единовременно, и здесь нет тех многочисленных пластов, как в парке долины реки Славянки. Чистота стиля — редкость для старого парка.
В войну Гатчинское имение пострадало чуть ли не больше остальных. До сих пор не закончены реставрационные работы во дворце. Парки же, в отличие от архитектурных сооружений, имеют способность самостоятельно залечивать нанесенные раны и становиться со временем только лучше. Поезжайте посмотреть своими глазами и показать друзьям то, что сохранилось или восстановлено в Павловске и Гатчине — к нашей гордости и вящей славе Отечества.
